здание Совета Европы
Европейская Конвенция о защите прав человека: право и практика
Европейская Конвенция о защите прав человека: право и практика
Новоcти
Библиoграфия
Вoпросы и oтветы
Сcылки

Rambler's Top100
Рейтинг@Mail.ru
Назад Оглавление Вперед

I. Предполагаемое нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции

23. Заявительница утверждала, что период разбирательства по ее делу является несовместимым с требованием "разумного срока", предусмотренного пунктом 1 статьи 6 Конвенции, в соответствии с которым:

"Каждый при определении его гражданских прав и обязанностей... имеет право на справедливое... разбирательство дела в разумный срок... судом...".

24. Рассматриваемый период начался 5 мая 1998 г., когда Конвенция вступила в силу в отношении Российской Федерации. Тем не менее при оценке разумности срока, истекшего с той даты, необходимо учитывать то, как продвигалось судебное разбирательство. Рассматриваемый период завершился 23 ноября 2004 г. принятием кассационного определения судебной коллегией по гражданским делам Воронежского областного суда. Следовательно, производство по делу в судах двух инстанций длилось примерно шесть лет и семь месяцев.

A. Приемлемость жалобы

Статус "жертвы" предполагаемого нарушения Конвенции

25. Европейский Суд напоминает, что в целях статьи 34 Конвенции "жертва" - это лицо, чьи права были нарушены рассматриваемым действием или бездействием. Что касается жалобы на нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции, Европейский Суд напоминает, что лицо не может жаловаться на нарушение его прав в рамках судебного разбирательства, стороной которого оно не являлось, несмотря на то обстоятельство, что оно является акционером и/или управляющим директором компании - стороны судебного разбирательства (см., например, Решение Европейского Суда по делу "Ф. Сантос Лда. И Фачадас против Португалии" (F. Santos Lda. and Fachadas v. Portugal) от 19 сентября 2000 г., жалоба N 49020/99; Решение Европейской Комиссии по делу "Пирес да Сильва и Перейра против Португалии" (Pires da Silva and Pereira v. Portugal) от 5 июля 1993 г., жалоба N 19157/91).

26. Возвращаясь к обстоятельствам данного дела, Европейский Суд отмечает, что заявительница выступала стороной судебного разбирательства в личном качестве. Она выступала в качестве соистца, представив самостоятельные требования в целях защиты своих имущественных прав. Суды Российской Федерации рассмотрели как требования заявительницы, так и ее компании и отказали в их удовлетворении. Следовательно, заявительница может считать себя жертвой предполагаемого нарушения статьи 6 Конвенции (см. для сравнения Решение Европейского Суда по делу "Носов против Российской Федерации" (Nosov v. Russia) от 20 октября 2005 г., жалоба N 0877/02).

27. Далее Европейский Суд отмечает, что данная жалоба не является явно необоснованной по смыслу пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что она не является неприемлемой по иным основаниям. Следовательно, данная жалоба должна быть объявлена приемлемой.

B. Существо дела

28. Власти Российской Федерации утверждали, что разбирательство по делу было сложным. Задержки судебного разбирательства были вызваны частым внесением заявительницей дополнений в свои исковые требования, а также ее ходатайствами об отложении судебного разбирательства с целью получения дополнительных доказательств по делу.

29. Заявительница подтвердила свои требования.

30. Европейский Суд напоминает, что разумность периода судебного разбирательства подлежит оценке в свете обстоятельств дела и с учетом следующих критериев: сложность дела, поведение заявителей и соответствующих органов государственной власти, а также важность для заявителя рассматриваемого судом вопроса (см. среди прочих Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Фридлендер против Франции" (Frydlender v. France), жалоба N 30979/96, § 43, ECHR 2000-VII).

31. Европейский Суд допускает, что разбирательство по делу было сложным, поскольку оно требовало рассмотрения нескольких объединенных исковых требований и большого объема документов. Тем не менее Европейский Суд не может принять саму по себе сложность дела как обоснование длительности всего разбирательства по делу.

32. Что касается поведения заявительницы, Европейский Суд обращает внимание на довод властей Российской Федерации о том, что на заявительнице лежит ответственность за уточнение своих исковых требований и подачу ходатайств о получении дополнительных доказательств. Европейский Суд уже отметил, что задача национальных судов усложнилась тем, что заявительница и ее компания обратились с несколькими исковыми заявлениями, которые впоследствии были объединены. В то же время власти Российской Федерации привели только два примера уточнения заявительницей своих исковых требований, результатом которых стала незначительная задержка. Далее Европейский Суд отмечает, что пять судебных заседаний были перенесены по ходатайству заявительницы о предоставлении дополнительных доказательств. Общий период задержки, имевший место в результате подачи заявительницей указанных ходатайств, составил примерно пять месяцев. Несмотря на то, что попытки заявительницы обеспечить наилучшую защиту собственных интересов понятны, способ реализации ею своих процессуальных прав способствовал затягиванию судебного разбирательства.

33. Что касается поведения властей Российской Федерации, Европейский Суд полагает, что власти Российской Федерации несут ответственность за весь период судебного разбирательства, за вычетом той задержки, имевшей место по вине заявительницы, который составляет шесть лет и два месяца. Европейский Суд отмечает, что существенные периоды бездействия, в отношении которых власти Российской Федерации не представили разумного объяснения, имели место по вине национальных судов. В частности, задержки длительностью вплоть до 12 месяцев имели место после регистрации исковых заявлений и первыми судебными заседаниями (см., например, выше, §§ 8 и 9 настоящего Постановления). Ленинскому районному суду г. Воронежа потребовалось до 14 месяцев, чтобы назначить заседания по делу (см. выше § 12 настоящего Постановления). Более того, Европейский Суд считает поразительным тот факт, что спустя почти пять лет после регистрации первого искового заявления районный суд решил, что дело не подведомственно ему, и передал его в арбитражный суд (см. выше, § 18 настоящего Постановления).

34. Принимая во внимание изложенное, а также все представленные материалы дела и общий период судебного разбирательства, Европейский Суд полагает, что в данном деле период судебного разбирательства явился чрезмерным и не соответствовал требованию "разумного срока". Следовательно, имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции.

Назад Оглавление Вперед


Новости
| Европейская конвенция | Европейский Суд | Совет Европы | Документы | Библиография | Вопросы и ответы | Ссылки


© Council of Europe 2002  Разработка: Компания "ГАРАНТ"
Проект финансируется при поддержке
Правительства Соединенного Королевства